Северная традиция: боги, обычаи, обряды и праздники. * Один (Водан)

Galina Krasskova (c)
Перевод: Анна Блейз (с)

Лицензия Creative Commons
Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.

 

Восславлю отважного бога, владыку воинства асов,
Восхвалю владыку Вальгаллы:
Да славятся сила Его, премудрость Его и хитрость,
Да славится Он, предводитель воинов и королей!
Восхвалю Его, Всеотца,
Мужа Фригг, усладу Ее объятий:
Слава вождю, колец дарителю слава,
Вдохновителю избранных слава!
Воспою соблазнителя жен,
Того, кто шепчет заклятья и вяжет руны.
Воспою владыку поэтов,
Уловителя многих сердец.
Подниму этот рог за Него.
Да пребудет с Тобой победа, Вальфёдр, павших отец!
Славься, Водан! Мудрейший советчик, славься![1]

У этого бога много имен, и вот лишь некоторые из них: Водан, Один («Ярость» или «Неистовство»), Альфадир («Всеотец»), Херьян («Владыка»), Вунш («Желание» или «Воля»), Игг («Ужасный»), Вератюр («Бог жизни»), Фимбультюр («Могучий бог»), Хрёд («Рычащий»), Свипаль («Изменчивый»), Ганглери («Странник»), Хангагуд («Бог повешенных»), Гейрвальд («Владыка копья»), Хертейт («Радующийся войне»), Глапсвид («Соблазнитель»), Текк («Желанный»), Саннгеталь («Находящий правду»), Оски («Исполнитель желаний»), Сигфёдр («Отец победы»), Гримнир («Скрытый под маской»), Бёльверк («Злодей») и Харбард («Седобородый»)[2]. Его основное имя, «Один» (Odin или Óðinn), происходит от древнегерманского слова со значением «ярость берсерка» и указывает на связь этого божества с экстатическим трансом, ибо Один — это бог экстаза, бури, поэзии, заклинаний, магии, битвы, смерти и преображения. Но при этом он — еще и бог мудрости, ясности ума, поиска знаний и божественного порядка. Некоторые современные северные язычники полагают, что такое обилие прозвищ, или хейти, у Одина свидетельствует об особом уважении, почтении и даже страхе, с которым относились к этому богу в северных странах Европы до утверждения христианства[3]. Так это или нет, но список имен Одина и впрямь внушает почтение: в общей сложности их известно более 150. И это позволяет с уверенностью утверждать, что Один способен принимать многие обличья и проявляться в самых разнообразных ипостасях. Среди прочего, он нередко скрывается под личиной простого странника и в этом обличье путешествует по всем девяти мирам, набираясь знаний, воплощая свои замыслы и общаясь со смертными.

Именно Один вдохнул жизнь в первых людей — мужчину и женщину. По этой причине, а также в связи с местом Одина во главе пантеона, его называют Всеотцом, тем самым восхваляя его животворную силу. Один как Податель Дыхания тесно связан с Одином как Отцом Рун и Искателем Знаний. Многие из его прозваний-хейти указывают на силу изреченного слова и сосредоточенного дыхания: Оми («Гулкоголосый»), Хведрунг («Рычащий»), Видримнир («Кричащий наперекор»), «Гальдрафёдр» («Отец гальдра»), Гёлльнир («Визжащий»), Эйлуд («Вечно гремящий») и так далее. Один — бог магии и власти. В магической практике речь вызывает именуемые предметы из небытия. Значительную часть рунической магии составляли особые песнопения и пение рун (собственно, это и называлось гальдром: в буквальном смысле слово galdr означает «петь» или «каркать»[4]), при помощи которых маг управлял воплощением своего замысла в реальности или, иногда, призывал духов и брал их под свою власть. Таким образом, говорить — значит, наделять жизнью; и в скандинавском пантеоне эта способность отведена главному из всех богов.

Итак, в своей ипостаси Подателя Дыхания Один оживляет и одушевляет все сущее. Он вдыхает жизнь в самые наши сокровенные, потаенные мечты и в те способности и таланты, которыми мы прежде пренебрегали. Он пробуждает наши страсти, разжигает огонь вдохновения, творчества, а иногда и гнева. И еще у него есть невероятно раздражающая склонность: он распахивает двери в те уголки нашего сердца, которые мы, казалось, давно уже заперли крепко-накрепко. От Всеотца приходит не только дыхание, но и осознанность — а это временами очень страшно.  Нас порождает выдох Одина — дуновение, исходящее из его уст; и в наш смертный миг Один снова вбирает нас в себя со вдохом. Вся наша жизнь — это промежуток от выдоха до вдоха божества; Один не просто дарует нам жизнь, но кладет ей начало и конец своим дыханьем.

Адам Бременский в XI веке провозгласил: «Woden, id est furor» («Водан — это ярость»[5]). Несомненно, так оно и есть, но в еще большей степени Водан — это жажда и голод. Из письменных источников нашей традиции[6] явствует, что Один непрестанно жаждет знаний. Чтобы обрести мудрость, знание и понимание, он идет на все, не останавливаясь даже перед муками и страданиями. Самый известный и характерный тому пример находится в строфах из «Речей Высокого», где Всеотец говорит:

Знаю, висел я
в ветвях на ветру
девять долгих ночей,
пронзенный копьем,
посвященный Одину,
в жертву себе же,
на дереве том,
чьи корни сокрыты
в недрах неведомых.

Никто не питал,
никто не поил меня,
взирал я на землю,
поднял я руны,
стеная их поднял —
и с древа рухнул[7].

В этих строках повествуется о том, как Один добыл руны. Всеотец добровольно принес себя в жертву: девять дней и девять ночей он провисел на ветвях Иггдрасиля, пронзенный собственным копьем, страдая от боли, голода и жажды. И на девятую ночь его мысленному взору открылись руны. Он разглядел их в великой бездне, извлек оттуда и перенес в явленный мир. Он выстоял и победил. И в этой истории как нельзя более наглядно раскрывается самая суть Одина: Один — это голод и жажда, побуждающие непрестанно идти все дальше и глубже. Но это далеко не единственный пример того, с какой неутолимой жадностью Один охотится за знаниями. В «Речах Вафтруднира» он снова (вопреки совету Фригг, Матери всех живущих) подвергает себя огромной опасности, вступая в состязание с мудрым и хитроумным великаном. Ставка в этой игре в загадки — голова проигравшего. Но, конечно же, Один побеждает, и с головой расстается великан. В поисках знания о том, как мудрее всего распоряжаться своей властью и мудростью, Один отправляется к великану Мимиру и отдает глаз за право испить из его магического источника. Еще один сюжет повествует о том, как Один добывает священный мед — мед поэзии, вдохновения и творческого огня. Этот мед, Одрёрир, первоначально принадлежал богам и был приготовлен из крови Квасира — необычного существа, слепленного из слюны всех богов. Затем этот мед у богов похитили, и, в конце концов, он достался йотуну Суттунгу. Суттунг спрятал чудесный напиток в пещере и посадил свою дочь Гуннлёд охранять его. Чтобы добыть мед поэзии, Один пришел в страну великанов под личиной Бёльверка, проник в пещеру посредством обмана и оборотничества и соблазнил Гуннлёд, обменяв три ночи любви на три глотка меда. От этого союза родился Браги, бог поэзии.

Здесь Один ярко проявляет еще одно из своих самых выдающихся качеств: Всеотец любит женщин — всех, независимо от облика, размера и возраста. (И это бросается в глаза даже при самом беглом прочтении «Эдды»! Взять, к примеру, хотя бы «Песнь о Харбарде»: Тор похваляется тем, сколько йотунов он убил, а Один в обличье Харбарда хвастается в ответ своими любовными победами.) С женщинами он очень нежен, особенно с теми, кто отвечает на его любовь. Здесь надо добавить несколько слов по поводу хвастовства любовными победами, к которому так склонен Один. Мне кажется, что такая похвальба из уст божества — вовсе не признак вероломства или мужского шовинизма. Скорее, это свидетельство его могучей сексуальности, энергии и жизненной силы, настолько изобильной, что сдержать ее невозможно. Это символ жизни, избытка и могущества, а также, самое главное, — это призыв жить настоящим и ловить мгновения счастья — хрупкие и мимолетные, но от этого еще более сладостные. Призыв этот обращен, прежде всего, к другим божествам, которые живут, насторожив уши, в вечном ожидании, что Хеймдалль вот-вот затрубит в свой рог, возвещая последнюю битву, — но не только к ним. Он обращен ко всем, кто открывается Одину, кто любит его хоть немного и кто способен вместить в себя, пусть и на краткий миг, хотя бы каплю его колоссальной божественной сущности, чтобы в нашем мире той стало еще чуть-чуть больше. Мы — двери, окна и сосуды для этого самого деятельного и предприимчивого из богов.

Ввиду тесной связи этого божества с жизненной силой совершенно не удивительно, что Водан оказывается еще и богом врачевания, хотя после обращения Скандинавии и Исландии в христианство эта сторона его природы ушла в тень. Сохранилось только три источника, в которых Один упоминается как целитель. Первый из них — так называемое Второе Мерзебургское заклинание, в котором Водан исцеляет вывихнутую ногу лошади:

Фоль и Водан ехали к лесу.
Тогда у кобылы Бальдра была вывихнута нога.
Тогда заклинала ее Синтгунт, Сунна ее сестра.
Тогда заклинала ее Фрейя, Фолла ее сестра.
Тогда заклинал ее Водан так хорошо, как он умел,
и от вывиха кости, и от вывиха крови, и от вывиха сустава:
кость к кости, кровь к крови,
сустав к суставу да приклеятся[8].

Второй источник — «Заклинание девяти трав» из древнеанглийской рукописи «Lacnunga»:

Водан взял эти стебли, девять побегов славы,
И от удара аспид на девять частей распался,
Тут и устроила так яблоня против яда,
Что уж ему вовеки в мире не будет жизни.
Кервель и фенхель, эти двое самых могучих,
Созданы были мудрым Владыкою одноглазым,
Святой в небесах сотворил их, когда он висел на древе,
И разослал и отправил по всем девяти мирам их,
Злосчастным равно и счастливым, помощь всем без изъятья.

Третий источник — второе руническое заклинание из «Речей Высокого»:

Знаю второе, —
Оно врачеванью
Пользу приносит[9].

Разумеется, у Водана есть и более темная сторона. Он хитер, неумолим, свиреп и великолепен в битве. Он возглавляет воинство мертвых, выезжающее на Дикую Охоту, и вообще способен повелевать умершими, подчиняя их своей воле. (Так, в «Прорицании вёльвы» Один поднимает из могилы умершую провидицу и заставляет ее предсказать будущее.) Многие хейти Одина говорят о нем как о божестве войны и битвы: Херблинди («Ослепляющий рать»), Хникуд («Ниспровергатель») и Вальгаут («Бог павших»). Другие имена подчеркивают его свирепость: Бёдгедир («Подстрекатель битвы»), Водан («Ярость»), Видур («Убийца») и так далее[10]. Один — Странник, без устали скитающийся по свету в поисках знаний и каких-нибудь хитроумных способов отдалить день Рагнарёка и, быть может, заодно пополнить и сокровищницу своей собственной мудрости.

 

Утренняя медитация на Одина

Встаньте или сядьте перед своим личным алтарем.

Зажгите свечу или, если угодно, палочку благовония: это поможет должным образом настроить подсознание.

Сосредоточьтесь на своем дыхании. Посвятите 5—10 минут простому центрированию: вдыхайте на счет от 1 до 4, задерживайте дыхание на счет от 1 до 4, выдыхайте на счет от 1 до 4 и еще раз задерживайте дыхание на тот же счет. При этом старайтесь собрать всю жизненную энергию своего тела в точке примерно на 5 см ниже пупка.

Затем подумайте об Иггдрасиле, священном Древе, которое служит опорой всему мультиверсуму. Ощутите его силу и крепость; представьте себе его ветви, вздымающиеся до небес, и толстые, мощные корни, уходящие глубоко в недра земли. Ощутите себя частью этого Древа; почувствуйте, как тесно вы с ним связаны; подумайте о том, что его живительная сущность питает и поддерживает все миры и все сущее в них, а, следовательно, и вас тоже. Ощутите, что у вас такие же могучие и прочные корни, как у этого Древа. На выдохе постарайтесь почувствовать, как вся энергия, накопленная при центрировании, устремляется вниз, в землю, соединяя вас с телом самой Матери-Земли, подобно корням Мирового Древа, которыми оно связано с источником своей силы. В течение 5 минут на каждом выдохе осознанно проводите свою жизненную силу вниз, в землю, визуализируя крепкие, мощные корни.

После этого сосредоточьтесь на алтаре и направьте все свое внимание на Водана. Вдохните Его. Со вдохом осознанно вберите в себя Его сущность, заполните себя жизненной силой этого бога. С каждым вдохом ощущайте, как эта сила наполняет вас целиком, от темени до пят. Прочувствуйте эту связь с Ним — открытую и мощную. Прочувствуйте, как Он тоже тянется вниз, укрепляя ваши корни.

Вознесите Ему молитву:

Mot þa worda min muþes ond þa geondðenca min geðonces gelician þé, Leof min.

[Произношение: Mot tha worde min muthes ond tha yeondthenke min yethonkes yelikan the, Leof min]

В приблизительном переводе это означает: «Да будут слова моих уст и помыслы сердца моего угодны Тебе, Мой Возлюбленный (Господь)».

Оставайтесь в присутствии Водена столько, сколько пожелаете. Говорите с ним и размышляйте о Его атрибутах и о том, какое место Он занимает в вашей жизни.

В завершение скажите: «Водан, спасибо Тебе за всё, что Ты есть. Веди меня сегодня».

Задуйте свечу.

Перевод с англ. Анны Блейз



[1]
 Krasskova, Galina. The Whisperings of Woden. New York: Global Book publishers, 2004, p. 24.

[2] Перечень имен Одина см.: http://weavenworld.ru/books/C42/I214. — Примеч. перев.

[3] Из личной переписки с Вульфгестом, главой группы «Ealdricht», работающей в традиции англосаксонского язычества.

[4] От древнескандинавского глагола gala — «каркать».

[5] H.R. Ellis Davidson, Gods and Myths of Northern Europe. Harmondsworth: Penguin Books, 1964, p. 70.

[6] Корпус источников современного северного язычества включает в себя «Старшую Эдду», «Младшую Эдду», исландские саги, древнеанглийские лечебники, юридические документы и исторические хроники, а также современные антропологические, археологические и исторические научные исследования.

[7] «Старшая Эдда», «Речи Высокого», 138—139, пер. А.И. Корсуна. — Примеч. перев.

[8] Пер. Т.В. Топорова. — Примеч. перев.

[9] «Старшая Эдда», «Речи Высокого», 147, пер. А.И. Корсуна. — Примеч. перев.

[10] Brian Branston, Gods of the North. New York: Thames and Hudson, Inc., 1980, p. 112.