Jake Stratton-Kent (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.
В этом разделе гоэтической галереи мы познакомимся с магом, который стал судьей загробного мира, а также с одним знаменитым прорицателем и героем. Оба они были знатоками некромантических обрядов в том виде, в каком те практиковались в глубокой древности. В этом контексте мы сможем заодно обсудить некромантию, как она предстает у Гомера и в источниках классического периода.
Эак
Эак — необычайно древний персонаж греческой традиции: он старше гомеровских поэм. В классической мифологии он фигурирует как сын Зевса и нимфы Эгины, дочери речного бога Асопа. Эак был царем острова Ойнопия (которому дал новое имя — «Эгина», в честь своей матери) и дедом великого Ахиллеса. Он спас Афины и всю Грецию от жесточайшей засухи, которую боги послали в наказание за убийство, совершенное Пелопсом. В классическом варианте мифа Эак поднялся на гору и вознес молитву Зевсу о прекращении засухи. Но Грейвс полагает, что в действительности он прибегнул к магии, подобной той, которая описана в «Рассказах о чудесах» Антигона Каристского: чтобы вызвать дождь, он разъезжал на священной колеснице с медными сосудами, звеневшими на ходу и расплескивавшими воду. Для вызывания дождя пользовались также погремушками и трещотками или танцевали, ударяя в щиты, подобно корибантам. Что касается последних, то это не только мифические опекуны новорожденного бога-громовника: корибантами именовались фригийские и критские жрецы, сведущие в ритуальной магии. Далее, Эак чудесным образом восстановил население острова Эгины, опустошенного мором: увидев старый дуб, сплошь покрытый муравьями, он взмолился Зевсу дать ему столько же подданных, и Зевс превратил муравьев в людей, которые получили прозвище «мирмидоны», то есть, собственно, «муравьи». По другой версии, остров был необитаем изначально, а Эак населил его тем же чудесным способом. Слава о честности, справедливости и набожности эгинского царя гремела по всей Греции, и после смерти он стал одним из трех судей загробного мира и привратником Аида. Именно в этом качестве он упоминается в магических папирусах (PGMIV 1465). Впоследствии Корнелия Агриппа («Оккультная философия», II.VI) включил троих судей преисподней в число традиционных соответствий числа три. Так через посредство синкретической греко-египетской магии древний чародей Эак вошел в контекст современных церемониально-магических традиций.
Тиресий
Тиресий — один из самых знаменитых прорицателей античного мира, так или иначе принявший участие чуть ли не в каждом из основных сюжетов греческой мифологии. Подробно рассматривать его роль во всех этих событиях нет нужды, тем более что для нас особый интерес представляют некоторые другие стороны его личности. Но прежде, чем перейти к самому Тиресию, необходимо обратиться к его загадочной родословной. О его предполагаемом отце Евере почти ничего не известно, но зато мать его — весьма интересный персонаж. Это, как и следовало ожидать, нимфа; звали ее Харикло, и ее история имеет прямое отношение к нескольким темам нашего исследования. На первый взгляд может показаться, что нимф по имени Харикло в греческих мифах было несколько. Однако на деле между ними слишком уж много общего, чтобы можно было с уверенностью счесть их разными персонажами. И не исключено, что этим обстоятельством, по крайней мере отчасти, объясняется кажущаяся анонимность отца Тиресия.
Одна из этих нимф была дочерью Аполлона или Океана и женой кентавра Хирона (имя которого следовало бы транслитерировать как «Хейрон», что значит «рука»). Хирон был бессмертным и — подобно своему сородичу Фолу, но в отличие от большинства других кентавров, диких и опасных, — дружелюбным, гостеприимным и мудрым. Он воспитал многих величайших героев, в том числе Ахиллеса и Ясона.
Другая Харикло была дочерью Кихрея, в истории которого также обнаруживаются некоторые противоречия. По одной версии, Кихрей убил змея, опустошавшего остров Саламин, и в награду получил царскую власть над этим островом. По другой — наоборот, выкормил змею, которая затем была изгнана в Элевсин и стала служительницей Деметры. В числе священных атрибутов Элевсинских мистерий действительно была змея. В знаменитом морском сражении у острова Саламин грекам, по преданию, было явлено видение огромного змея. Впоследствии Дельфийский оракул отождествил этого змея с самим Кихреем. Таким образом, Кихрей изначально был если и не богом, то, по меньшей мере, обожествленным героем; он мог принимать обличье змея и, скорее всего, в этом облике прорицал будущее.
Дочь Кихрея сочеталась браком с другим неоднозначным персонажем по имени Скирон (обратите внимание на сходство имен «Скирон» и «Хирон»!). В мифе о Тесее Скирон предстает как чудовищный разбойник. Однако в Мегарах была известна другая версия, по которой Скирон был добрым человеком и любящем мужем Харикло. Та родила ему дочь Эндеиду, которая, в свою очередь, стала женой Эака (см. выше). У них родился сын Теламон — наследник Кихрея, принявший участие в плавании аргонавтов.
Наконец, еще одну Харикло иногда отождествляют с первой, но, скорее всего, она тождественна обеим своим тезкам. В мифах она фигурирует как любимая служанка Афины. А теперь, прежде чем вернуться, наконец, к Тиресию, задумаемся об одной детали, которая уже упоминалась выше. О каждом из всех перечисленных персонажей известно довольно много: чьими они были детьми, где жили, какую роль сыграли в тех или иных мифах и так далее. Однако Евер, гипотетический отец Тиресия, не встречается, по всей видимости, ни в одном из многочисленных мифов, в которых фигурирует его сын.
Сам Тиресий прожил невероятно долгую жизнь: на его веку сменилось семь или, по другой версии, девять поколений. Кроме того, он, как всем известно, был слеп. О том, как он лишился зрения и как приобрел долголетие, повествуют два отдельных сюжета, к которым мы обратимся в свой черед. А сначала рассмотрим другую историю. В Аркадии есть гора Киллена, на которой, согласно мифам, родился Гермес. В юности Тиресий поднялся на эту гору, увидел двух сплетенных змей, ударил их палкой, чтобы разделить, и внезапно превратился в женщину. Семь лет спустя он пришел на то же место, снова увидел совокупляющихся змей, опять ударил их палкой и тем самым вернул себе мужской пол. Внимательный читатель наверняка уже заподозрил, что палка и змеи из этого предания связаны с кадуцеем Гермеса, родившегося, как было сказано, на той же горе.
Со временем Тиресий взял себе жену. После того, как он снова стал мужчиной, Зевс и Гера — царь и царица Олимпа — обратились к нему с просьбой разрешить их спор. Божественные супруги поспорили о том, кто получает больше удовольствия от любовной близости — мужчина или женщина, а Тиресий был единственным, кто мог судить об этом на личном опыте. На вопрос богов он ответил, что женщине достается девять десятых удовольствия от близости, а мужчине — лишь десятая часть. Гера, проигравшая спор, страшно разгневалась и наказала своего обидчика слепотой, но Зевс смягчил эту суровую кару, наделив Тиресия даром прорицания и всемеро увеличив ему срок жизни. По крайней мере, именно так обстояло дело по версии Овидия и ряда других авторов. Эта сказка довольно занятна, но до подлинного мифа она не дотягивает.
Аполлодор, Каллимах и некоторые другие мифографы приводят иное, более интересное объяснение слепоты, поразившей Тиресия. В этой версии местом действия выступает гора Геликон, где в древности обитали музы (еще не облагороженные и не переселенные в Дельфы). Прогуливаясь по склонам горы, Тиресий случайно застал за купанием обнаженную Афину, которой прислуживала уже знакомая нам Харикло. Крон, бывший царь богов, в свое время обрек на слепоту всякого смертного, который дерзнет без приглашения бросить взгляд на обнаженную богиню. Подчиняясь этому закону, Афина ослепила Тиресия, несмотря на все мольбы Харикло, его матери.
Но Афина — традиционная помощница героев, а Тиресий подглядел за ее купанием неумышленно. И чтобы загладить свою вину перед ним и его матерью, богиня сделала Тиресия прорицателем и подарила ему посох, с которым тот мог ходить так же уверенно, как зрячий.
Кстати говоря, Крон был отцом пятерых или даже семерых из двенадцати олимпийцев, рожденных, по большей части, критской богиней Реей. Чаще всего в этот список включают Зевса, Геру, Посейдона, Гестию и Деметру, но, по некоторым версиям, Крон также был отцом Гефеста (от Геры) и Афродиты. Кроме того, сыном Крона и Реи был Аид, формально не входящий в число олимпийцев, но разделяющий власть над миром с Зевсом и Посейдоном. И, наконец, во Фракии Крон соблазнил нимфу Филиру, приняв обличье жеребца, и от их союза родился кентавр Хирон.
Итак, Тиресия воспитали Хирон и Харикло, взрастившие многих героев. Его матерью определенно была Харикло, а отцом — по всей вероятности, Хирон. Не исключено, что упоминавшийся выше Скирон — это одно из прозваний, под которыми тот же Хирон был известен среди смертных. Так или иначе, о лучшей родословной нечего было и мечтать. По материнской линии Тиресий был потомком Аполлона, а по отцовской (возможно) — самого царя богов доолимпийской эпохи. Кроме того, следует иметь в виду, что Хирон не только обучал юных героев искусству обращения с копьем и прочим оружием. Он еще умел играть на кифаре и был искусным охотником и врачевателем. Более того, он был знатоком этики, что сближает его с пифагорейской традицией. И, наконец, его познания в медицине тоже заслуживают внимания: согласно мифу, Хирон заменил Ахиллу таранную кость такой же костью великана. Возможно, это означает, что в какой-то период он почитался как божественный покровитель инициатических испытаний.
Говоря о Тиресии, мы намеренно заострили внимание на менее известных деталях связанных с ним мифов. Разбирать здесь его пророчества и те функции, которые он выполнял во многих мифологических сюжетах, нет нужды. Осталось упомянуть лишь одну важную деталь — самую интересную. После смерти Тиресий сохранил и дар прорицания и свой чудесный посох, который, как и посох Гермеса, был золотым. В описании Гомера другие тени усопших беспамятны и оживают лишь ненадолго, испив жертвенной крови; однако дух Тиресия не теряет ни памяти, ни способности к прорицанию. Заклиная духов в преддверии Аида, Одиссей стремился, прежде всего, побеседовать с Тиресием. Именно поэтому он держал над жертвенной кровью меч, отгоняя от нее прочих духов, — до тех пор, пока Тиресий не пришел и не дал ответы на его вопросы.
Перевод с англ. Анны Блейз
